Диакон Андрей Кураев. ПРОТЕСТАНТАМ  О  ПРАВОСЛАВИИ

ВЕРА ПО-АМЕРИКАНСКИ: ТОВАР НА ЭКСПОРТ? 321   Доллар, гамбургер и евангелие от Билли Грэма идут рука об руку. В своей последней книге американский социолог Джордж Рицер приводит свою версию рационализации американского общества, называя ее макдональдизацией.

В последние годы у меня накопился опыт, который я предпо­чел бы не копить. Это опыт диспута с сектами, в том числе и с протестантскими. Исходя из этого опыта, я предложил

Когда я учился в семинарии (в середине 80-х гг.), самым скучным и ненужным предметом я считал "сектоведение". О кришнаитах, оккультистах, мунистах и прочих "новых религиоз­ных движениях" в том курсе речи не было. Речь по старинке шла в основном о баптистах, адвентистах, пятидесятниках.

В одном южнорусском городке мой теледиспут с местным адвентистским пастором завершился неожиданной репликой моего собеседника: "Как все-таки жаль, что во всем христиан­ском мире только мы, православные и адвентисты, правильно понимаем Слово Божие!". Начался наш разговор, конечно, с во­проса о субботе.

Основной, сложнейший вопрос богословия — это вопрос о том, как именно человек может усвоить себе дары Христовой победы. Достаточно ли для этого верить в то, что Бог нас "амни­стировал" за заслуги Христа, или нужно что-то еще?

Протестантизм отличается от православия и католичества тем, что из двух источников духовных знаний — Писания и Пре­дания — протестантизм признает только первый. Sola Scriptura . Только Писание. Этот лозунг протестантизма привлекателен лишь до тех пор, пока не задумаешься: а что же именно осталось за скобками этого sola . Что исключается этой формулой?

Парадокс состоит в том, что практически все обвинения, ко­торые протестанты высказывают в адрес Православия, примени­мы к ним самим. Например, протестанты обвиняют православных в том, что мы слишком мало проповедуем. Но протестантская миссия не знает успехов, подобных тем, что знала миссия православная.

Психологически понятно желание протестантских проповед­ников уличить православных в возможно большем числе грехов и нарушений библейских установлений. Психологически это по­нятно — но вряд ли христиански оправдана установка на вы­сматривание греха и на максимально негативное толкование "непонятных" действий других христиан.

Любой критик Православия должен продумать одно очевид­ное обстоятельство: нам уже две тысячи лет. Две тысячи лет христиане вчитываются в свою Книгу; две тысячи лет лучшие умы человечества думали над ней. Поэтому неумно, случайно набредая в Библии на какое-то неудобовразумительное место, вопиять об обнаруженном "противоречии" или глупости.

Расхождение православия и протестантизма по вопросу о крещении детей — это не просто проблема обряда. За этой раз­ницей стоит уже отмеченное принципиальное различие восточ­ного и западного христианства. Протестантизм понимает спасе­ние как прощение, которое Христос возвещает тому, кто в Него поверил.

Откуда родом листовки и брошюры, распространяемые про­тестантами на улицах и на собраниях? Из суперсовременной Америки? Из последних лет второго тысячелетия? Нет — это только так кажется. На самом деле они довольно стары. Основ­ные богословские схемы этих протестантских проповедников ро­дом из Средневековья.

Три конфессии составляют сегодня христианский мир. Пра­вославие, Католичество, Протестантизм. Каждая из них несет в себе печать той эпохи, в которую она сложилась. Православие — это античное христианство. Мы — старооб­рядцы Европы: мы верим так, как европейцы тысячу лет назад. Мы — Европа Боэция, Августина, Тертуллиана, Амвросия.

В семинарском фольклоре давно (может, уже не первое сто­летие) ходит предание о нерадивом ученике, которому на экза­мене по латыни предложили перевести с латыни слова Христа: "Дух бодр, плоть

Со студентом Свято-Тихоновского Православного Богословс­кого института, где я преподаю, однажды произошел случай и смешной, и характерный. Как и к любому молодому москвичу, к нему уже многократно приставали уличные проповедники. Обычно они завязывают